Надо отметить, что Путин с Лавровым сделали для развала СССР больше, чем Горбачев с Ельциным. Ибо в девяностых годах процесс был вполне обратим, сохранялись подлинно родственные отношения, и, при определенных усилиях Москвы, добиться реинтеграции было не так сложно.
Путин же с Лавровым, чтобы угодить партнерам, публично отказались от юнионистов бывшего СССР, позволили закрыть российское телевидение, которое имеет решающее значение для народных масс бывшего СССР, и окончательно разрушили сохранявшуюся со времен развала СССР историческую общность. Она и так без поддержки постепенно чахла, а украинский кризис катализировал её исчезновение. Не говоря уже про докризисную помощь будущим антироссийским режимам в противодействии местным юнионистам.
Когда в Минске молчаливо поддерживают карательную операцию против Донбасса и не рады присоединению Крыма, называя это аннексией и захватом, когда в Казахстане снимают мемориальную доску в честь российского пилота, погибшего в борьбе с международными террористами, которые, между прочим, угрожают всем странам, это говорит о том, что это уже полностью чужие страны, как Турция, с которой Казахстан не хотел тогда портить отношения, как Польша, на которую ориентируется Беларусь. Они стали такими же далекими, как Бразилия и ЮАР.
Но, понятно, конкретные персоналии российского руководства с их политикой стали лишь воплощением социальных процессов, вызванных крахом коммунистической идеи и разрушением общества в результате неудачной попытки построения социализма.
Это хороший пример для вечной дискуссии о роли личности в истории, но, скорее, есть некий детерминизм, что именно личности такого плана пришли после коллапса СССР.
В принципе, они просто продолжают традиции демагогии советского образца и пустых проектов, подорвавших социальную основу Советского Союза, заявляя о необходимости обоюдного стремления и эфемерной экономической выгоде. Тот же СССР фактически был унитарным государством, и у элит независимых стран, понятное дело, не может быть никакого желания его восстановления, и лишь страх. Их интересы противоречат интересам народа, только и всего.
И по злой иронии судьбы, последним неудачным проектом советских чиновников стал успешно проваленный интеграционный.
Journal information